До выборов в органы местных самоуправлений осталось несколько недель. Какова предвыборная политическая обстановка в Тарту? Кто может пройти в городское собрание и войти в правящую коалицию? Кто может рассчитывать на «русские голоса»? О чём свидетельствуют цифры последних исследований? На эти и другие вопросы нам ответил политолог Тартуского университета Рейн Тоомла.
Начать мы решили с нынешней правящей коалиции в Тарту.
Какие партии вошли в состав городского правительства после прошлых выборов и какие изменения произошли в ходе их работы?
Коалиция действовала все четыре года – она состояла из Партии реформ, Центристской партии и социал-демократов. Эти три партии хорошо справлялись со своими задачами. В период пребывания этой коалиции у власти, однако, происходили и заметные изменения. И самое важное – сменился мэр. Урмас Круузе, который был мэром с прежних выборов и до них тоже. Весной 2014 года он был приглашён на пост министра, так сказать, получил повышение. Когда Андрус Ансип ушёл из правительства и его место занял Таави Рыйвас, в правительстве произошли изменения, и Урмас Круузе стал министром. А вместо него пост мэра Тарту занял член Рийгикогу Урмас Клаас, который и сейчас является мэром. Урмас Клаас занимает эту должность немногим более трёх лет.
Кроме того, ещё одно изменение заключалось в том, что один из вице-мэров из Партии реформ покинул свой пост. Возможно, он не подошёл Урмасу Клаасу. И с небольшим скандалом произошла смена в стане социал-демократов. У социал-демократов были два поста вице-мэра, один из них подозревался в коррупции. Этот процесс ещё не завершился и, возможно, ничего и не будет. Но в любом случае, этот человек – Каяр Лембер – ушёл со своего поста и вместо него теперь новый вице-мэр от социал-демократов Яан Ыунапуу.
Согласно последнему исследованию фирмы Kantar Emor, проведённому по заказу Postimees и BNS и опубликованному 20 сентября, менее чем за месяц до выборов поддержка Партии реформ в Тарту возросла до 41,3% (ещё пару месяцев назад она составляла около 30%), на втором месте по популярности среди избирателей оказались социал-демократы – 19,5%. Далее следуют Центристская партия с 9,8% и EKRE c 9,7%. За ними идут избирательный союз Tartu heaks с 8,3% и Союз Isamaa и Res Publica с 6,8%. Остальные союзы и партии не добрались до порога в 5% – их общая поддержка сегодня составляет 4,4%.
Какова ситуация сейчас, перед выборами – о чём говорит последнее исследование?
Прежде всего, надо сказать, что это исследование должно быть очень репрезентативным. В Тарту было опрошено более 600 человек. Я не знаю ни одного общеэстонского исследования, где Тарту уделялось бы так много ресурсов. Например, в ходе таллиннского исследования, о котором недавно в газетах писали, было проведено чуть менее 400 интервью. А в Тарту – более 600. Это значит, что с результатами этого исследования стоит считаться очень серьёзно.
Что ещё может измениться? Может сложиться ситуация, когда Партия реформ получит значительный перевес, и для формирования городского правительства ей потребуется лишь один партнёр. Я не очень верю в то, что Партия реформ сможет получить абсолютное большинство с помощью этого 41%, но если бы на выборах она получила тот же 41%, то она бы получила абсолютное большинство.
Если Партии реформ больше не нужны будут два партнёра для того, чтобы горуправа могла опираться на большинство голосов в городском совете, то вопрос, кого она выберет – социал-демократов или Центристскую партию. Конечно, может быть и такое, что выбраны будут оба партнёра, и они снова договорятся втроём. Такое тоже происходило, и в парламентах, и в горсобраниях, когда сознательно они были больше, чем было необходимо арифметически.
Сколько эти 41% могли бы дать мест в горсобрании?
Всего там 49 мест, значит, это 21 место. Партия реформ больше ещё не получала, насколько мне известно. Максимальное число мест у них было 19.
За счёт кого реформисты получили эти голоса?
Очевидно, прежде всего, за счёт избирателей IRL. Если мы рассмотрим более продолжительный период, то поддержка IRL четыре года назад составляла около 20%, а сейчас упала где-то до 7%. Можно предположить, что большая часть избирателей IRL стали избирателями Партии реформ. А другие партии не особенно потеряли. У Центристской партии – около 10%, как и было, социал-демократы тоже немного набрали.
Что ещё может повлиять на результаты выборов?
Все кандидаты всё-таки надеются улучшить свои результаты. И те, кто по результатам исследования преодолел пятипроцентный барьер, и те, кто не достиг барьера.
Что могло бы изменить нынешнюю ситуацию? С одной стороны, рекламные кампании, кто-то из тех, кто ниже по рейтингам, может провести очень сильную кампанию и с её помощью отвоевать несколько процентов.
Однако что касается последнего опроса, то стоит учитывать два аспекта. Первый – это было интернет-интервью. То есть из опроса совершенно осознанно исключили тех людей, у которых дома нет компьютера, которые им не пользуются. По всей Эстонии их примерно 1/5, в городах меньше, но они в любом случае есть. И даже пятая часть – это довольно много. Второе, что может изменить эти цифры – это возраст участников опроса. Emor проводит свои опросы среди людей не старше 74 лет. Там никогда не найдёшь тех, кому 75+. Но в результате наших исследований мы выяснили, что из тех, кто старше 75 лет, примерно 6-7% голосуют на выборах. В свете этих факторов этот 41% Партии реформ может оказаться чуть ниже. С учётом этих факторов, прежде всего может вырасти поддержка Центристской партии.
Ещё один конкурент, который тоже может получить несколько мест, – это избирательный союз Tartu heaks («На благо Тарту»). Он опирается на два избирательных союза, избранных четыре года назад и ныне входящих в горсобрание. Не абсолютно, но в большой степени. Сейчас у этих двух избирательных союзов на двоих шесть мест. Посмотрим, удастся ли им повторить этот успех.
Есть ещё одна партия, которая может быть представлена в горсобрании – это EKRE (Консервативная народная партия Эстонии). Я всегда говорил, что EKRE – это продолжение Народного союза. Сами члены EKRE во главе с Мартом и Мартином Хельме, скорее, подчёркивают, что они являются всё-таки новой партией и не очень хотят видеть связь с Народным союзом. Хотя именно Народный союз несколько лет назад на своём конгрессе принял решение переименовать партию и новым названием сделать «Консервативная народная партия». И они назвались по-новому. Очевидно, 90% или около того членов этой партии – это те люди, которые были в Народном союзе. И Народный союз имел небольшое представительство, пару человек, не в этом, а в прошлом и позапрошлом горсобрании. Эти два человека были там потому, что барьер они преодолели с минимальными значениями, какие-то сотые после пяти процентов и запятой.
Есть ли новые кандидаты, которые могут показать какой-то результат?
Из новеньких – Tartu eest. Если опираться на это последнее исследование, то, например, если раньше казалось, что избирательный союз Tartu eest («За Тарту») близок к пятипроцентному барьеру, то сейчас он от этого барьера уже немного дальше, и может случиться, что он не пройдёт в горсобрание. Tartu eest – это такой избирательный союз, которые поставил себе целью построить в Тарту большой спортивный холл. И, по их мнению, строительство и функционирование этого спортивного холла довольно много должны дать тартуской экономике. Может быть, это действительно так. Многие из этих людей – знаменитые спортсмены во главе с Танелем Тейном и Мареком Дорониным, а также спортивная молодёжь, которые вполне могут собрать довольно приличное количество голосов. Но поскольку до выборов ещё есть время, то надежда умирает последней. Там некоторые кандидаты входят в другие партии, но их не очень много, всего около 15 кандидатов, то есть сравнительно небольшой список. И их можно назвать совсем новыми.
Другой избирательный союз опирается на тех, кто сегодня в горсобрании уже представлен, их никак нельзя назвать новичками.
EKRE, хотя и называет себя новой партией, я все-таки вижу связь с Народным союзом и не понимаю, почему они этого стесняются. Возможно, потому, что около 10 лет назад члены Народного союза оказались замешаны в ужасном скандале.
А для рядовых тартусцев EKRE – новички или всё-таки старая компания?
Сложно сказать. Ведь четыре года назад они участвовали в выборах в Тарту под тем же названием и тогда они получили более 1000 голосов, то есть в районе 3%. Их в целом поддерживают люди старшего возраста, ведь и члены EKRE относительно пожилые люди.
Как вы оцениваете настроения русскоязычных жителей города Тарту? Кто их фавориты?
В свежем исследовании действительно удивили результаты в национальном ракурсе. Если раньше можно было предположить, что русскоязычный избиратель в Тарту поддерживает в большей степени центристов, то результаты последнего исследования совершенно этого не подтверждают. Тут можно сказать, что поддержка Центристской партии и социал-демократов практически одинакова и поддержка Партии реформ тоже не сильно от них отличается. На основании этого опроса можно утверждать, что распределение голосов русскоязычных избирателей в Тарту стало более пропорциональным. Примерно таким, каким постоянно было распределение голосов эстоноязычных избирателей в большей или меньшей степени. Русскоязычный избиратель на протяжении длительного времени «бил в одни ворота», в Таллинне, кажется, эта тенденция продолжится – там поддержка центристов сохраняется на уровне 80%, может, чуть ниже. А в Тарту поддержка русскоязычных избирателей начала распределяться между партиями, посмотрим, сможем ли мы в какой-то мере увидеть этому подтверждение по результатам выборов. Несмотря на то, что людей со славянскими именами в списке центристов больше всего.
Я попытался найти возможных русскоговорящих кандидатов в списках. Конечно, это приблизительная цифра, но их немало – около 30 человек. В общем в Тарту чуть более 360 кандидатов, так что выходит около 8% всех тартуских кандидатов по именам теоретически могут быть русскоязычными. И отдельный вопрос – как они поделены по спискам. Около 20 из них, то есть примерно 2/3 – в Центристской партии.
Партии не выдвигают обещаний, которые могут понравиться русскому избирателю?
Горсобрание не может изменить налоговую политику, внешнюю политику или политику образования, они занимаются тем, что предписывает закон. Поэтому избиратели и смотрят, справится ли тот или иной человек. Проблема большого города в том, что там не очень хорошо знают кандидатов. Большое преимущество маленьких городов в том, что обычно всех кандидатов знают вдоль и поперёк, как их сильные, так и слабые стороны.
В чём больше всего заинтересован русскоговорящий избиратель? Скорее всего, это чтобы русскоязычное образование и культурная жизнь не попали под удар. Но тут маловероятно, что кому-то что-то удастся даже специально испортить. Например, закрыть Аннелиннаскую гимназию. На местном уровне сделать такое очень сложно. Если вводятся какие-то льготы для предпринимателей – то для всех, и если ограничения – то тоже для всех.
Впервые смогут голосовать 16-летние избиратели. Как вы думаете, могут ли их голоса оказать влияние на результаты выборов?
В какой-то степени они, конечно, повлияют, но тут дело в том, что вряд ли очень многие из них придут на выборы. Последние оценки в этом отношении весьма пессимистичны. Исследования по всей Эстонии показали, что лишь четверть всей молодёжи в возрасте 16-17 лет примет участие в выборах. Кого они могут выбрать – очевидно, по большей части они предпочтут Партию реформ и, может быть, социал-демократов. Центристская партия в этом отношении – выбор людей постарше. Можно предположить, что за счёт этих молодых людей Партия реформ получит какие-то дополнительные голоса, но не слишком много, поскольку нельзя ожидать, что этих молодых избирателей будет очень много. И поскольку в большинстве своём они весьма пассивны и не придут на выборы, то большого влияния ожидать не стоит.
Как может сказаться на результатах голосования проблема безопасности ID-карт?
Это очень интересный вопрос. Я лично не думаю, что пользование ID-картой может быть чем-то опасно. Но благодаря тому вниманию, которое в последнее время было привлечено к этому вопросу, возможно, в некоторой степени снизится количество участников электронного голосования по сравнению с прошлыми выборами. Но это не значит, что человек совсем откажется от выборов. Скорее всего, если будет чувствовать, что не доверяет электронному голосованию, просто придёт на избирательный участок и там сделает свой выбор. Я думаю, доля участников э-голосования немного снизится, но это точно не будет вполовину меньше, чем на последних выборах в органы местных самоуправлений или последних выборах в Рийгикогу. Процент снижения может составить около 10%.
Интервью брала Анна Гудым
Фото: Scanpix