Своими мыслями и ощущениями, с которыми она живёт сегодня, с читателями «Вестника Тарту» на излёте уходящего 2023 года делится Людмила Месропян, организатор международного фестиваля авторской песни «Музыка листопада», создательница замечательной коллекции произведений искусства и организатор художественных выставок.
Людмила, в октябре вы открыли выставку в Тартуской университетской библиотеке, в ноябре организовали музыкальный вечер. Уже составлен план выставок на новый год. Вы продолжаете дарить радость встречи с искусством. Кажется, всё как прежде. Вы сохранили свои точки опоры сегодня?
Мои точки опоры основательно пошатнулись. Это случилось в сентябре 2020 года, когда началась Арцахская война, о которой никто особо не говорил тогда и не говорит сейчас. Моё твердое убеждение: если бы мировое сообщество надавало по рукам агрессору, то, вполне возможно, не было бы войны 2022 года. Мне очень не нравятся двойные, если не тройные стандарты в оценке всего происходящего в мире. Государства ведут себя избирательно. Люди стали безразличны, нетерпимы друг к другу. У каждого своё горе, каждый тянет одеяло на себя, утверждая, что он прав, что его боль больнее, что его кровь краснее.
Что изменилось в вас за последнее время?
Не осталось особой веры в лучшее или нормальное будущее. Такое чувство, что всё, что было хорошего в мире, осталось позади.
Сделаем два шага назад. Осень 2019 года. 10-й международный фестиваль авторской песни «Музыка листопада». Вы объявили, что это – последний фестиваль. Что закончилось для вас?
Мы с оргкомитетом не договаривались о том, что я сообщу о приостановке фестиваля. Что-то меня толкнуло, решила объявить об академическом отпуске. Продолжать фестиваль дальше, привозить новых артистов и художников можно было ещё годы и годы, но мне казалось это уже скучным. Нужно что-то менять в формате, чтобы и дальше фестиваль привлекал людей. Чтобы было интересно работать над фестивалем мне самой. На мой взгляд, к тому моменту при тех возможностях, которые у нас были, мы сделали всё лучшее в рамках этого формата. Прислушалась к своей интуиции, взяла паузу, и, как показало время, решение было верным.
2020 год. Пандемия. Было ли ощущение начала нового времени?
Нового паршивого времени? Нет, не могу так сказать. Мне жутко не нравилось то, что происходило. В моем фейсбуке вы не найдете ни одного поста о пандемии или коронавирусе. Считала, что говорить об этом не стоит. Каждый решает для себя. Сама прививки не делала, но не убеждала людей, не давила на них. И не позволяла никому выкручивать мне руки. Мы взрослые люди и имеем право распоряжаться своим телом. Ограничения для меня были болезненны, но я не нарушала принятых норм. Оскорбляло то, что не могла прийти на свою же выставку или зайти в кафе. Почему от меня требовали подтверждение о вакцинации, ведь я имею право выбирать? Особенно, когда при этом говорят, что независимо от прививки все могут быть носителями. Слишком много абсурда. Меня поразило послушание, даже, можно сказать, агрессивное послушание людей. Многие были нетерпимы к тем, кто отказался делать вакцины. Сколько историй о разладах в семьях и среди друзей из-за этого вопроса. Никто не хотел думать о том, что нарушает личное пространство другого. Сегодня во многих странах правительства признают, что перегнули палку. И что интересно, на моей памяти это был единственный случай, когда все страны так легко вдруг объединились. Что им мешает объединиться сегодня? Остановить все войны. Можете вы мне объяснить?
Что вас тогда поддерживало?
Это время научило меня очень важному. Я поняла, что при вынужденной необходимости могу жить в кругу семьи и необязательно иметь рядом с собой других людей. Достаточно общения в онлайн и по переписке. Могу найти себе занятие, читать, учиться новому. Могу обойтись тем миром, который создала сама вокруг себя, пусть даже он во многом иллюзорный. Не было страшно, не было тревожно. Отдохнула от приёмов гостей, приготовления еды для этих приёмов.
Я поняла, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Во время пандемии мне удалось в интернете познакомиться со многими художниками, собрать внушительное количество картин. Удалось выстроить ряд экспозиций, которые впоследствии имели успех. Наметила планы на ближайшие пару лет. И, кстати, сегодня плотно работаю над воплощением их в жизнь. Самое сложное было потом – учиться снова общаться с людьми, сидеть за одним столом, слушать разговоры. Всё казалось таким незначительным и пустым.
24 февраля 2022 год. Война в Украине идёт уже почти два года. Как вы переживаете это время?
Уже 22 февраля сделала пост в ФБ, где написала: «Нет войне!». Прекрасно понимала, куда всё идёт. Я довольно активно слежу за всеми мировыми новостями, важно быть в курсе событий, потому что у меня семья, дети, внуки, и сегодня на кон поставлена их жизнь и их будущее. Обидно и стыдно. Мы оставляем после себя не лучший мир, и именно нашим внукам расхлёбывать все последствия сегодняшних бед. Так получилось, что 22 февраля я была на встрече в Эстонском национальном музее с куратором по выставкам. Принесла на рассмотрение свои новые идеи возможных совместных проектов. Мы обсуждали, выбирали лучшее и уже понимали, что многие планы могут состояться только в том случае, если не начнётся война. Дела, которые были связаны с Россией, конечно, отменили.
Если в 2020 году, во время 44-дневной армяно-азербайджанской войны, мне было больно, и отчаянная беспомощность не давала дышать, то после начала войны в Украине, полностью нарушился сон. Сейчас занимаюсь тем, что пытаюсь при помощи врачей решить эту проблему. Сковывал страх от мысли, что война заденет весь мир, придёт в каждый дом. Стала помогать украинским беженцам, которые приезжали сюда, передавала тёплые вещи, делилась посудой, мебелью. Перечисляла деньги польским волонтёрам, которым выпала самая сложная доля – принимать и помогать первому потоку беженцев.
На мой взгляд, и это касается любой войны, страна, которая нападает на другую, которая проливает кровь, уничтожает людей, бомбит города, она – агрессор. Она виновата, несёт полную ответственность, и ей потом расплачиваться по всем пунктам.
У меня разрывается сердце от сочувствия к украинскому народу. Но я оказалась в очень сложной ситуации. Знаю, и об этом есть масса информации, что Украина и Израиль поставляли оружие Азербайджану, которое использовалось против моего народа. И мне как армянке было больно, что никто из моего окружения, за исключением самых близких людей, не откликнулся на мой призыв помочь в 2020 году. Не сказали ни слова сочувствия, когда в Арцахе гибли молодые ребята, дети, просто жители. Многие люди, прошедшие через мой дом и фестиваль, не написали даже в личном сообщении слова поддержки в адрес моего народа.
Сейчас, когда случилось страшное нападение в Израиле, я поняла одну жуткую вещь. Мир пришёл к той точке, когда каждый, видимо, решил, что своя рубашка ближе к телу. И он будет переживать только за своих. И кто свой, каждый тоже решает сам для себя.
Отказаться от сопереживания тому или другому и помогать только своему народу? Так нужно сегодня поступать? Мне хочется оставаться человеком, и я очень боюсь, извините за грубое слово, скурвиться, расчеловечиться. К сожалению, приходится делать над собой усилие, чтобы это в себе не допустить. Очень сложно сохранять сочувствие, разделять с другими их беду, когда к твоему горю люди, плотно окружающие тебя, оказались глухи.
В 2023 году вспыхнул новый конфликт вокруг Арцаха. Чтобы помочь армянским беженцам, вы решили продать часть картин своей коллекции.
До конца многие не понимают, какое горе постигло этот народ. Людям пришлось уйти из своих домов, в которых тысячи лет жили их предки, чтобы спасти свои жизни. И мир практически промолчал! Некогда, идёт другая война, а следом ещё одна. Постоянно спрашиваю себя, живи я там, как бы поступила? Наверное, я слишком радикальна, но и я бы сожгла свой дом, прежде чем уйти, как это сделали некоторые из беженцев. Увезла бы останки своих родных, как это сделал мой отец в 1970-е годы, когда мы уезжали из Чечено-Ингушетии. Сегодняшняя ситуация, боюсь, не финальная точка в многолетнем конфликте. С таким соседом Армения в опасности и сейчас. Я надеюсь, что ошибаюсь, хочу ошибаться!
Картины буду продавать до тех пор, пока есть люди, готовые покупать их, тем самым помогая моему народу. Хочу сказать огромное спасибо не только тем, кто выбирает работы из моей коллекции, но и тем, кто просто помогает деньгами, которые я перевожу фондам, работающим с беженцами из Арцаха на местах в Армении.
Если говорить о нашем времени войны, то к чему вы смогли за последние почти два года привыкнуть, а к чему не получается?
Самое страшное, что человек привыкает к новостям о войне, пытается интуитивно защитить свою психику. Начала за собой замечать, что избегаю смотреть новости, аналитику. Стараюсь больше следить за событиями у себя в Эстонии, переживать за нашу страну.
Ещё это время вынудило меня не верить словам, они стали пустым звуком. Меня часто спрашивают, почему я больше не пою? Выстраивая концертные программы, выбирала такие тексты и стихи, которые проникали в самое сердце слушающих. И мысль, что эти же стихи наверняка читали и любили те, кто убивает и насилует, подорвало мою веру в Слово! Понимаю, что общаюсь сейчас с вами словами, что доверяю своим чувствам, тому, что говорю. Но я не претендую на то, чтобы кто-то верил моим словам. Такое ощущение, будто весь мир состоит из кривых зеркал и всё, что в них отражается, искажено, в том числе и я со своими мыслями. Не знаю, вернётся ли ко мне прежнее отношение.
Боль притупилась и куда-то ушла – это первое, к чему я привыкла. Я пытаюсь понять, осталось ли во мне сочувствие к человеческому горю. И еще – не могу смотреть новости об Армении, потому что испытываю физическую боль. Да, я продолжаю сбор средств. Каждый на своём месте может помочь, кому хочет – Арцаху, Украине, Израилю. Ужасно, как легко одна война уходит в тень другой. Сейчас утром просыпаешься с одной мыслью, чтобы ещё ничего не случилось. После нападения на Израиль не ожидала от мирового сообщества такого всплеска антисемитизма. Это очередное разочарование, была лучшего мнения о людях. Иногда я думаю, что человек не оправдал своего предназначения на земле, слишком много горя приносит другим.
Май 2023 года. Литературный фестиваль «Прима Виста» в Тарту. В последний момент была исключена из списка участников Линор Горалик, поэтесса, художница, основательница ROAR («Вестника оппозиционной русскоязычной культуры»). Она родилась в Днепропетровске, работала в Москве, с 2014 года постоянно живёт в Израиле. Встречи с Горалик всё же состоялись в Тарту, но не в рамках фестиваля.
Ситуация была некрасивая. Линор Горалик много делает для украинского народа, против войны. На одной из встреч я сказала гостю: «Если кто-то из наших армян совершит подлый поступок, хочу того или нет, я несу ответственность за него, за каждого». Меня никто не заставляет это делать, это мое ощущение. И я являюсь носителем русского языка. Понимаю, что хоть уехала из Российской Федерации 42 года назад во времена Союза, у меня тоже есть какая-то ответственность за злодеяния России. Одно для меня ясно – русский язык не виноват в том, что творит государство российское.
Что значит нести ответственность? В чём она для вас проявляется?
Чувство жгучего стыда. Не могу себя уговорить: «Послушай, тебя это не касается. Это не твоя война». Бываю жёсткой в словах и поступках, но не допущу подлости со своей стороны. По крайней мере приложу все усилия для этого.
После 24 февраля 2022 года вы организовали несколько выставок в Тарту и Таллинне. Что вы хотели сказать?
Особой цели что-то говорить не было и нет. Если на тот момент, когда человек приходит на выставку, он может на время забыть о происходящем в мире зле, мы не зря потрудились. Нас лишили возможности радоваться жизни. Не так просто было выживать людям во время и после пандемии, будь она неладна. Но разве мы могли подумать, что это начало страшного времени? Мы не заказывали войн! Мы хотим проживать свою жизнь в окружении близких и наслаждаться красотой. Ходить на концерты, фестивали, в театры…
Я показываю свою коллекцию, создаю атмосферу красок, света и тепла. Картины пишут свои истории и наполняются, надеюсь, доброй энергией. Когда я вожу экскурсию по выставкам, вижу, что люди отдыхают душой и глазами. Пусть этот час будет для них подарком.
Влияет ли война на ваши размышления о месте искусства в жизни?
Честно говоря, нет. Мы имеем примеры из истории. Имена художников переживают события и время. Войны уйдут, а картины, если они талантливые, останутся. Искусство переживёт нас с вами, если не сожгут их в огне войны, конечно.
В октябре на поэтическом обеде вы сказали, что не верите словам, но совсем другое дело – живопись, графика.
Почему? Вот смотрите, я это вижу и могу потрогать. (Л.М. показывает картину из коллекции.) Вот это – яблоко, а это – листья. Это – действительность. А слово? Сегодня я могу сказать одно, завтра – другое. И самое страшное – ведь русская культура не спасла! Стихотворения, на которых я выросла, песни, которые слушала и пела… Люди, допустившие Бучу, наверняка читали те же книги, слушали ту же музыку, выросли на тех же фильмах. Искусство, культура не спасает, у неё нет такой функции. Видимо так, не знаю. Об этом много говорят. Не мне судить о таких серьёзных вещах. Но для меня лично коллекционирование, вернее, собирательство, организация выставок сейчас является убежищем.
Что хорошего вы узнали о себе? Что вас тревожит?
Что хорошего? Умею сочувствовать людям и готова всегда помочь. Тревожит вот что – видимо, пока живо моё поколение, возможно, ещё и следующее, ничего не изменится в этом мире. Возможно, я не права, и мир всегда был таким жутким, во все времена и эпохи. Я очень переживаю за своих внуков. Моя дочь спросила: «Мама, я не знаю, как их воспитывать. Что бы ты сделала на моём месте? Какое направление им дать?». И я не смогла ей ответить. Не знаю, как воспитывала бы своих детей сегодня. То, что я прививала им, не оправдало сегодня своей ценности. Подлость и ложь, лицемерие и двойные стандарты правят миром. Порядочность никому не нужна.
Попирается сегодня самое главное – Чувство Собственного Достоинства. На протяжении всей своей жизни задавалась вопросом: что могу простить человеку? Многое простится: подлость, коварство, измена, но никогда не прощу унижения. Подумайте, ведь каждый из нас проносит в памяти через всю свою жизнь те моменты, когда его унизили. Так или я ошибаюсь?
Я росла в патриархальной, строгой семье. Однажды, когда мне было 13 лет, оказалась в ситуации, в которой пришлось защищаться. Я не помню, что именно случилось, но навсегда врезались в память слова старушки, случайно оказавшейся свидетелем этой сцены: «Вот так всегда неси свое Чувство Собственного Достоинства по жизни».
Оглядываясь на последние четыре года, как вы ответили бы на вопрос: что остаётся от времени?
Ничего не остаётся. Это потерянные годы в эмоциональном плане. Мы только постарели, стали угрюмее, сложнее. Хочется надеяться на одно: ведь мир всё же существовал тысячелетия, может, и в этот раз разум победит – люди справятся, остановят это безумие везде? Хочется однажды утром проснуться и сказать: «Какой жуткий сон я видела».
Вы верите, что когда-либо наладятся отношения между Арменией и Азербайджаном?
Пока нет. Может, лет через сто, вот тогда и поговорим об этом.
Беседовал Тимур Гузаиров
Фото: Анна Вязникова