Йосеф Кац, партнёр «Вестника Тарту» в рамках проекта «Медийный марафон»
Шестиконечная звезда, с второй половины XIV столетия и поныне красующаяся под аркой городских ворот на тартуском гербе, к евреям или иудаизму никакого отношения не имеет.
Символом конкретной религии, а позже – и этнической группы – она стала однозначно восприниматься куда как позже, чем впервые появилась в геральдике Тарту: чуть менее двух веков тому назад.
В ту пору архитекторам, у которых европейские евреи начали заказывать проекты своих культовых зданий, потребовался универсальный знак иудейской религии – вроде креста у христиан или полумесяца в исламе.
Гексаграмма, доселе венчавшая только шпиль башенки на ратуше еврейского квартала Праги, подкупила зодчих своей универсальностью – и оказалась вознесена ими над фасадами синагог от Бухареста до Таллинна.
В отличие от столичного, парить в тартуском небе шестиконечной звезде Давида так никогда и не выпало. Между тем как синагога в городе имелась: без малого четыре десятилетия она украшало собой ансамбль застройки улицы Туру.
* * *
Хотя первые, на тот момент – еще косвенные – свидетельства о евреях в Дорпате датируются началом XVII столетия, постоянное еврейское население в городе сложилось века на два с половиной позже.
Студенты, принимавшиеся без национальных ограничений в университет, получившие право жить вне «черты оседлости» бывшие солдаты, позже – купцы и ремесленники сформировали довольно многочисленную общину.
Шутка ли – если в губернском городе Ревеле в конце XIX века проживало, согласно первой всероссийской переписи населения порядка без малого девятьсот евреев, то в тогдашнем уездном Юрьеве – 1774: практически в два раза больше.
Не совсем понятно, где находился на берегах Эмайыги первый дом иудейской молитвы – однако известно, что в 1867 году он стал тесен. Община стала искать новые помещения для богослужения – и спустя какое-то время приобрела задние по адресу Туру, 49.
Уладить все официальные права и приспособить прежнее жилище для религиозных нужд удалось только спустя девять лет. Освятили новую синагогу в 1876 году – и почти сразу же пришли к невеселому выводу: число прихожан выросло, помещение оказалось тесным.
Вновь наняли строителей и еще через два года площадь молитвенного зала удалось увеличить вдвое. Правда. Через двадцать лет, впрочем, и этого вновь оказалось недостаточно – встал вопрос об очередном расширении синагогального здания.
Руководство общины решило поступить радикально: снести существующую синагогу – деревянное здание выглядело, надо полагать, после всех перестроек, не слишком целостно – и выстроить на ее месте новый дом молитвы – каменный.
Профессиональных архитекторов-иудеев на рубеже XIX-ХХ столетий в Тарту не было. Потому, не мудрствуя лукаво, решили обратиться за помощью к зодчим-остзейцам: их-то дефицита в городе той поры отнюдь не наблюдалось.
Проект новой синагоги был заказан у Карла Роберта Иоганна Полмана – сына немецкого строительного мастера, охотно выполнявшего заказы как самостоятельно, так и в соавторстве с другим архитекторами.
К мастерам первого ряда Полман, скажем прямо, не относился: до конца неясно, где он получил диплом архитектора и получил ли его вообще – ни в рижских, ни в петербургских вузах он, видимо, не обучался.
Но дело свое, без сомнения, знал твердо: отталкиваясь от типовых решений, опубликованных в архитектурных журналах, он проектировал добротные постройки в духе эклектики.
В этом архитектурном стиле было решено и здание тартуской синагоги, заложенное летом 1899-го в присутствии первых лиц города и торжественно освященное четырьмя годами позднее.
* * *
Не слишком выразительная снаружи, откровенно смахивающая на аналогичную постройку в латвийском городке Салдусе, краснокирпичная тартуская синагога удивляла своим интерьером.
Особой пышностью выделялся шкаф для хранения свитков Торы – Священного писания. Решенный в формах необарокко, он мог бы быть объектом гордости как более значительной общины, тартуская.
Кованное кружево люстр, прорезные ограждения балкона для женщин, витые столбики ограждения места ведущего молитву, украшенный львиными головами латунный рукомойник – все это выглядело достойно и солидно.
Все это уцелело, к сожалению, только на выцветших фотографий: здание тартуской синагоги, пережившее годы нацистской оккупации в качестве склада реквизированных у евреев вещей, погибло во время боев за город летом 1944 года….
Происхождение бесценных для истории евреев Тарту снимков удивительно и парадоксально: сделаны они были фотографами Музея эстонского народа через несколько месяцев после того, как в город вступили части вермахта – для памяти и истории.
Заказчиком фото традиция называет лингвиста и религиоведа Пауля Аристе. Ему же принадлежит честь спасения свитков Торы и ряда ритуальных предметов. Возвращать их после войны было некому: воссоздать иудейский приход в Тарту власти не позволили.
Священные книги были возвращены воссозданным общинам Тарту и Таллинна уже после восстановления государственной независимости Эстонии. Они используются местными евреями во время праздничных богослужений и по сей день.
Что ж, это, одновременно, и справедливо, и глубоко символично. Хот и жаль, что памятный камень в квартале между улицами Туру и Александри, где высилась некогда тартуская синагога, так пока и не установлен.