9 марта 2024 года в Эстонском национальном музее открылась выставка армянского художника Вахана Шахбазяна. Его работы можно бесплатно увидеть до 12 мая в фойе музея. Желающие могут приобрести понравившуюся картину.
Давайте познакомимся. Вы – армянин, ваш воздух – армянская культура. Как Армения влияет на ваше творчество?
Я родился в горном городе Ванадзор. Природа, география, история, наши корни – всё это влияет на то, как мы чувствуем окружающую среду и как мы это можем передать на холст или бумагу, или на какой-нибудь другой предмет. Именно солнца у нас хватает, и мы берём от него много вдохновения. Я путешествовал по другим странам, и этого солнца, если честно, мне немного не хватало. И поэтому можно сказать, что вот именно из наших корней эти яркие цвета. Они, мне кажется, также передаются по наследству. Что бы новое мы ни творили, далеко от своих корней мы не уходим.
Однако на выставке я заметил, что жёлтый скорее не ваш цвет.
Я не хочу отделять цвета. Жёлтый я люблю, но, возможно, в составе колорита его не очень видно. Но остальные цвета идут от жёлтого. У меня много оранжевого, пастельных тонов. Они все фигурируют именно с жёлтым. Цвета красивы на фоне другого цвета. Именно в колорите цветов мы достигаем какой-то гармонии. Если это получается, то мы не зря разбавляем краски.
Вы привезли в Эстонию 51 работу. Как вы готовились к выставке?
В основном тематика выставки – Эстония и её культура. Я хотел представить достопримечательности: сооружения, храмы, здания. Выбирались картины в сотрудничестве с куратором Людмилой Месропян. Также большой вклад внесла генеральный продюсер Эстонского национального музея Реэт Марк.
Я хотел бы сказать, что на нашу жизнь могут влиять очень добрые люди. В моей жизни ключевым моментом было знакомство с Людмилой Месропян. Выставка для меня – знаменательное событие. Я пришёл к этому не один. Может быть, удача именно в том, что Людмила Месропян заметила меня на просторах Фейсбука и пригласила в 2019 году в Тарту на 10-й юбилейный фестиваль «Музыка листопада». Это сыграло большую роль в моей жизни. Именно она и её окружение сделали очень много, чтобы состоялась персональная выставка в Эстонском национальном музее. Один я не достиг бы этой вершины. Здесь уместно сказать, что это совместная работа.
Я нашёл немного биографических сведений о вас в интернете и в подготовленном к выставке каталоге. Есть ли что-то такое, что зрителю необходимо знать о вас, чтобы лучше войти в ваш художественный мир, глубже понять и тоньше оценить ваши картины?
Для меня писание картины – это время, когда оно как бы останавливается. Творчество для меня – это «треугольничатый» процесс. Можно смотреть и вдохновляться от какого-то предмета. Даже погода может влиять. Ты берёшь своё вдохновение и, пронеся всё это через свои фильтры, себя, душу, даёшь это холсту. Тот, кто занимается искусством, должен внести своё и донести до зрителя чувство, какое ты испытываешь в этот момент. Оно неповторимо. Время проходит, и ту картину, которую ты прожил, ты уже не можешь снова прожить. Это именно то время, которое движет тобой и твоими чувствами. Я больше пишу чувствуя, нежели думая. Для меня важно, чтобы картина именно родилась. Есть моменты, которые я представляю, знаю как бы их итог, но они могут измениться. Не рисунок, который ты предопределил, а рождение картины придаёт загадочность, передаёт то, что тебя вдохновило, направило именно в эту сторону.
Для меня также важно, что я уже много лет работаю в эстетическом центре имени Генриха Игитяна. Дети с четырёх лет приходят ко мне учиться изобразительному искусству. То, как именно дети играют, как они искренни с красками, как искренне пишут, это также влияет на меня. Я учу и как бы учусь у детей.
Вам близок импрессионизм?
Мне близко, как художники в то время писали, чувствуя, под впечатлением. И там также видна искренность, именно по мазкам, по вдохновению, как они передавали эту мелодию по-своему, не дорисовывали – картины как бы рождались. Я также вдохновляюсь импрессионистами.
В 2020 году вы стали членом Международного союза художников Эстонской Республики. На выставке в Эстонском национальном музее представлено много работ, посвящённых Тарту и Таллинну. Два города, кажется, изображаются немного по-разному: в одном объекты, цвета иногда сливаются, а в другом можно обнаружить чёткие геометрические формы и цветовые границы. Если мое наблюдение частично верно, то с чем такая манера письма связана?
В данный момент Тарту мне ближе, чем Таллинн. Он немного похож на наш город. Здесь можно встретить природу, он компактный, уютный, как наш Ванадзор. И это влияет на то, что я его больше принимаю. Слияние красок говорит о том, что я здесь больше свободен.
Эстонский цикл написан на винилах. Кто-то отмечает насыщенные цвета, кто-то – то, что рисунки сделаны по фотографиям и перед нами впечатления в эскизах (неслучайно лица танцоров лишены глаз, рта, носа). При изображении народных танцев винилы неожиданно подчёркивают музыкальность Эстонии. Я не буду делать вид, что всё понимаю. Почему вам интересен винил как форма? Возникает иная оптика?
Мысль писать на винилах возникла от того, что я много слушаю виниловые пластинки. В моей мастерской есть проигрыватель (он тоже имеет свою историю, ему столько же лет, сколько и мне, его подарил отец моей маме). Я люблю слушать старую музыку. Возникла мысль – писать на пластинках, которые испорчены, не выбрасывать их. Если пластинку правильно оформить и поставить в раму, то она хорошо смотрится в интерьере. И опять же можно вспомнить о прошлом, дать этому как бы свою историю, её продолжение. В этом также есть свой смысл. Но техника на винилах немного другая, потому что пластинка не впитывает масло, она специфична по-своему. Я частично использую фон пластинки. Я не закрашиваю её полностью.
А насчёт того, с фотографии или не с фотографии, я скажу, что они все творческие. Нет сходства ни с одной фотографией. Я беру с фотографии какие-то моменты. Я не успеваю выйти на пленэр. Все свои картины я творю в мастерской. А лишение лиц – там мазки большие, именно деталировка не имеет смысла. Если приглядеться, то у них будут и глаза, и лица, и, может, даже взор. Главное – ритм и колорит картины. Я старался передать именно доброе чувство, музыку. Потому что картина сама по себе как музыка. Если не будет ритма, мелодичности, вот этого романтизма, то, мне кажется, будет не так интересно.
Музыка и изобразительное искусство очень похожи. Если ты это чувствуешь, то чувствуешь цвета, магию. Палитра – это наши ноты, мы их смешиваем, иногда не смешиваем, затем наносим на холст. Вот это сочетание цветов предопределяет музыку. Если ты будешь под этим ритмом, то сможешь передать чувства.
Вы говорите о Модильяни, Пикассо как художниках, повлиявших на вас сильнее всего. Что вы конкретно имеете в виду?
Возьмём Пикассо. Его творческие периоды резко меняются. И в своём творчестве я тоже это наблюдаю. У меня живопись разносторонняя. Не люблю постоянно писать одним стилем. Я постоянно что-то ищу. Старое помогает мне найти новое. Постоянное развитие, поиск пути – в этом я вдохновляюсь именно у Пикассо. А Модильяни мне по душе, потому что он своими глазами писал чувства. Такой подход похож на письмо детей. Дети как пишут? Они чувствуют, не думают об этом, пишут так, как они знают. Ребёнок не думает, понравится – не понравится, ему так нравится. Хочет, он здесь поставит чёрный, хочет – жёлтый. Модильяни был очень искренним. Правда, его личная жизнь немного… Думаю, что художник должен быть ответственным, семью беречь. Модильяни был больше расположен к творчеству, чем к семье. У меня семья на первом месте.
Тогда я спрошу: каким главным качеством и умением должен обладать художник?
Художник должен в первую очередь творить, вдохновлять людей. Мне часто нравятся именно искренние и добрые картины, которые несут тепло. Мне кажется важным внести свой вклад и показать, что мы – за добро и передать эту частичку доброты кому-то, потому что мир сейчас проживает не очень добрые времена. Может, мы своим творчеством как-то поможем, улучшим или украсим этот мир.
Если рассматривать историю искусства, то какие направления, периоды или произведения важны для вас?
Это древние века. Я пошёл бы туда, откуда мы начинали. Вот это письмо, как люди хотели запечатлеть животных, происшествия на камнях, деревьях – это для меня самый искренний, знаменательный период творчества.
Возникало ли у вас чувство, что в начале работы над картиной вы были одним, а в конце немного другим, что-то в вас изменилось?
Конечно. Но ты должен быть свободным в это время. Изначально ты владеешь картиной. Поставил композицию, определил детали, а потом, если ты свободен, картина может овладеть тобой. Она несёт, именно здесь происходит взаимодействие с художником, творческий процесс. Потому что итог картины неясен. В этом и есть, мне кажется, чудесный момент.
И ещё. Сидя я не могу творить. Сидя я могу рисовать. Но творить сидя мне трудно, потому что в этот момент я должен быть свободным. Отойти немного от картины, музыку включить, иногда я даже танцую, когда пишу. Так я расслабляюсь. А вот сидеть, закрыться… это будет просто нарисованная картина.
Среди представленных на выставке работ мне особенно близка «Куда идут поезда?» Не знаю ответа. Вижу, как мчащийся ко мне поезд проходит в последний миг мимо… Всё стремительно ускользает, сливается, растекается. Что же остаётся? Я и вопрос: как проходит время? – В поиске ещё не найденного цвета… того сочетания, где я есть, хотя всё течёт, мимолётно проносится… Вахан, для вас какое подлинное событие происходит на картине?
Эту картину я больше хочу сравнить с тем, что каждый человек ищет свой путь, иногда он задаёт себе вопрос: куда мы идём? Если сравнить с творчеством… Персональные выставки важны для художника тем, что ты можешь посмотреть со стороны на то, куда ты пришёл. Этот труд, в который ты вложил несколько лет, ты можешь оценить со стороны и посмотреть, в каком месте ты сейчас. Какие ошибки, плюсы, минусы и как дальше двигаться.
В картине есть также свой романтизм. Я писал именно старый поезд. Для меня поезда – это история, детство. Они имеют свою историю и свой смысл. Потому что то, где ты находишься и можешь быть завтра, это может очень сильно изменить твою жизнь. Картина сама по себе радужная, и здесь есть смысл видеть лучшее.
А где вы находитесь сейчас?
Выставленные работы дают мне свою энергию. Для меня сейчас этап, когда надо остановиться. Сегодня я ходил в музей смотреть картины, есть желание пойти ещё раз. Потому что, когда я смотрю на их мир, я смотрю на себя со стороны. И мне надо это оценить, немного задуматься и двигаться дальше.
Куда вы идёте?
В творчестве… Я бы масштабы увеличил и немного детализацию. Больше к абстракции и минимализму пошёл бы. Большие масштабы требуют свободной мастерской, сейчас у меня этих условий нет.
Вы видите во всём цвета. Для меня существует только одно состояние или момент времени, которое я не могу увидеть. Вахан, какого цвета молчание?
Хороший вопрос. Молчание может не иметь цвета. Для меня даже чёрный – цвет, белый тоже. В живописи именно сочетанием цветов ты можешь что-то озвучить, показать какую-то мелодию. Молчание, наверное, похоже на белый холст. Мне кажется, если ты уже мазок сделал, то ты о чём-то уже говоришь.
Одна из главных ваших тем – это течение времени. Архитектурный цикл. Мы видим прошлое в настоящем: Эйфелеву башню, Собор Парижской Богоматери, Ереванский оперный театр, Колизей, армянский храм Гарни и др. Преобладают тёмные и серые тона. Но перед нами не реальная картинка. Какие-то детали размываются, некоторые фрагменты как бы выпадают (как у башни на Тоомпеа). Первое, что приходит в голову, не мысли о разрушении. В каждом образе передано движение времени, которое меняется и не меняется. Время как динамика в статике или совсем наоборот. Вахан, как вы видите время?
Время я вижу как один из главных ресурсов. Время поражает нас, мы иногда не успеваем за ним. К течению времени я отношусь так, что ты должен в какие-то моменты сделать и достичь очень важных этапов в своей жизни. И успеть именно вложиться во время – это и будет положительный результат. Течение времени может по-своему занести. Мы движемся в этом течении и останавливаемся, только увидев прекрасное.
Взгляд на время через архитектуру. Что это даёт?
Это ‒ история. Камень на камне. Она сама по себе не должна быть забыта. Потому что есть храмы, которые уже разрушены. И если ты смог хоть что-то передать, запечатлеть… Армянский храм, Колизей – это история народов. Сохранять, вспоминать об этом необходимо.
Вы чувствуете, как картина меняется во времени?
Когда я пишу картину, то мне обязательно в один момент нужно от неё отойти. Именно в это время, когда оставляешь картину, а после открываешь дверь и видишь её, она может показаться тебе другой. Проходит несколько дней, и если я с ней контактирую, тогда решаю: всё, готова. У меня местами холсты даже не закрыты. Я не люблю их полностью дописывать. Должна быть какая-то недосказанность. Я против того, чтобы заканчивать картину. Она должна быть живой. То, что я оставляю часть холста свободным, для меня это тоже цвет живописи. Картина должна быть открытой для публики.
Свет может сильно влиять на картину. На одной стороне стены она об одном говорит, ставишь её на другую сторону – и она может говорить уже совершенно о другом. Картина может меняться, потому что она живая.
На выставке можно приобрести ваши работы. Продаёте ли вы картины сразу после написания? Или они, как хорошее вино, должны сначала настояться?
Бывает, продаю сразу. И это меня мотивирует начать новую картину. Есть картины, которые я продал и на которые я хотел бы сейчас взглянуть. Потому что это – твоя частица, ты дал ей рождение. Даже на дипломную работу хочется взглянуть. Иногда листаю папку со своими студенческими работами. Важно это сравнение: откуда ты пошёл, в каком ты месте сейчас и куда ты хочешь отправиться? Твоя история должна быть в тебе, необходимо не забывать свои корни.
На открытии выставки Реэт Марк выделила ваши картины, на которых изображены двери. Постучишь – и двери откроются. Благодаря искусству, ты войдёшь куда-то и также примешь неизвестное. Ваши работы говорят о том, что это будет непременно доброе – и в этом надежда. Доброжелательная эмоция возникает благодаря композиции дверей и цветов. И всё же мы видим ещё закрытую дверь. Вахан, чем вам интересны разные двери?
Каждая дверь показывает своё прошлое. Эстонские двери – традиции, историю, культуру эстонского народа. Каждый день мы открываем или закрываем двери. Сегодня ты закрыл дверь или за тобой закрыли, но ты веришь, что открываются другие двери – и в этом есть смысл, чтобы двигаться вперед. И входя в дверь, ты должен войти добрым, а не злым, и тогда тебя примут по достоинству.
На выставке представлены работы, написанные в последние годы. Это время, в том числе, пандемии, очередной войны между Арменией и Азербайджаном, агрессии России против Украины. Где вы находите вдохновение для написания картин?
Вдохновение я нахожу больше в себе. Потому что в эти трудные времена, если смотреть, что творится вокруг, ты можешь сломаться и тогда тяжело будет вдохновляться. Это правда, что трудно сосредоточиться после всех войн, которые случились и продолжают идти, но художник должен творить, каждый должен делать свою работу. Если мы опустим руки, это будет означать, что нас победили, а это не так. Поэтому мы должны творить, верить в лучшее, приносить добро. Каждый по-своему должен внести вклад, ты должен развиваться, чтобы твой город, твой народ, каждая его частица была сильной.
Вахан, вам 41 год. На ваших глазах сменялись эпохи, происходили события, менявшие, действительно, почти всё. Что остаётся от времени?
От времени… Опять же, мы должны всё равно двигаться и оставлять свой след во времени. Картины, творчество… каждый говорит по-своему. Это цикл, круговорот сансары, ты передаешь свой опыт детям, они – своим. В первую очередь человек должен быть добрым. Хотелось бы пожелать, чтобы было больше именно добрых людей.
Беседовал Тимур Гузаиров
Фото: частный архив
