Мария Микиртумова
С 10 по 14 июня в Тарту, в Эстонском литературном музее проходила 13-я ежегодная конференция Международной ассоциации исследователей сравнительной мифологии. Участие в ней приняли представители разных стран Европы, Америки и Азии.
Мы побеседовали с одним из участников конференции, Дмитрием Вадимовичем Панченко, известным российским антиковедом, автором ряда книг по античной культуре и культурным влияниям бронзового века, затронувшим Скандинавию и Средиземноморье.
Каково современное состояние классической науки в России и за рубежом?
Конечно, о расцвете речи не идет: мало новых идей, мало учёных с громкими именами, но много журналов, конференций, книг, новых археологических данных. Западная цивилизации столь тесно связана с традициями и наследием классической древности, что у науки, её изучающей, большой запас прочности. Однако в целом мир сейчас значительно меньше интересуется знанием, чем 50 или 100 лет назад. Впрочем, конференция была посвящена греческим и римским мифам лишь в незначительной степени. Она охватывала всё земное пространство – на то и сравнительная мифология! Костяк учёных, вокруг которых группируются ежегодные конференции по сравнительной мифологии, весьма примечательный. У этой группы есть своего рода глава – авторитетный гарвардский учёный Майкл Витцель. У неё есть душа и мотор в лице Наталии Янчевской, получившей научное образование в России, а теперь работающей в Америке, в Принстоне. В неё входит петербургский ученый (живущий подолгу в Эстонии) Юрий Берёзкин, который в течение уже многих лет продолжает свой выдающийся труд по составлению аналитического каталога мифологических мотивов.
Для чего нужно изучать мифологию?
Я убежден в том, что сейчас сложились условия для существенного прорыва в понимании греческой мифологии. Благодаря накопленным знаниям, прежде всего добытым археологией, мы сейчас несравненно лучше, чем сто лет назад, можем понять, что представляла собой Европа во второй половине II тыс. до н.э., в частности, лучше понять то, как, в каких условиях формировалась та среда, в которой складывались и циркулировали греческие мифы.
Зачем существуют мифы?
Во-первых, для того, чтобы у людей, их рассказывающих и слушающих, был более осязаемый образ тех сил, от которых зависят важные стороны их жизни. Во-вторых, для развлечения. А в целом – для социальной связи: люди, выросшие на общих мифах (как и на общих романах или фильмах), обладают большей способностью к солидарным действиям.
В весьма раннее время в разных культурах природные силы были персонифицированы, а со временем уподоблены могущественным царям и царицам. Это не удивительно: люди знают, как ублажать людей, тем самым оказывая на них известное влияние. Но коль скоро за природными силами стоят существа (боги), то естественно желание узнать побольше об этих существах. Во многих древних культурах формировался круг людей, специализировавшихся на знании об этих существах, – жрецы. В эпоху переселений группы воинов, оторванные от своей почвы и своих жрецов, переиначивали то, что они слышали, на свой воинский лад: поединки, похищения, преследования… Это было попроще, порой до ужасающей примитивности, но зато потом поэты складывали из этого материала яркие мифические истории.
Что в мифах является правдой?
Формально всё, и вместе с тем – ничего! Миф – это повествование с неопределённой достоверностью. Персонажи мифа всегда имеют конкретные имена – как свойственно реально существующим или существовавшим персонажам, но носителей этих имён никто никогда не видел.
В греческой мифологии очень много рассказов, персонажами которых выступают не боги, а люди. Люди они, правда, особенные – герои, дети богов. Есть основания думать, что во многих случаях на них навешаны мифы, изначально относившиеся к богам, а не к людям с божественными родителями. И всё же оказалось возможным поместить этих людей-героев в как бы реальный историко-географический контекст: они оказались царями реальных Микен, Фив, Афин. В состав такого рода рассказов могли проникать и отголоски подлинных событий. Так, в предании о Троянской войне, по-видимому, соединились древний европейский миф о похищении солнечной девы с воспоминаниями о военной экспедиции в Троаду. Порой превращение мифических персонажей в исторических заходило весьма далеко. Массам афинских граждан нравилось считать, что Тесей – тот самый, что сразил Минотавра, – был основателем афинской демократии. В древнем Китае зашли ещё дальше: от мифологии как мифологии не осталось практически ничего, зато книги китайских философов наполнились поучительными примерами из деяний седой древности.
***
Как в древности, так и сейчас мифы имеют для нас огромное значение. Мифы оплетают нас невидимыми связями, которые объединяют нас вместе на подсознательном уровне и формируют наши взгляды.