Георгиевская церковь: три вехи истории

Церковь великомученика Георгия Победоносца – второй по древности православный храм Тарту – может отметить в текущем году сразу три знаменательных даты: 180 лет со дня основания отдельного церковного прихода, 155 лет – со дня освящения существующего сакрального здания и, наконец, 80 лет – с момента его восстановления после Второй мировой войны.

Йосеф Кац

«В воскресенье, 6 сентября, Дерпт был свидетелем торжеств – освящения православной церкви во имя св. великомученика и победоносца Георгия», – писал осенью 1870 года «Рижский вестник».

Посвящение новому храму досталось, что называется, «по наследству»: православная Георгиевская церковь существовала в городе ещё в ту пору, когда звался он Дорпатом и был столицей католического епископства. Тот, средневековый, Тарту погиб в огне Ливонской и Северной войн. Сгинула и церковная постройка, изначально стоявшая, как предполагают современные исследователи, где-то на территории нынешнего Ботанического сада.

Имеются отрывочные сведения, что после покорения Дерпта летом 1704 года Петр I повелел возобновить существовавшие в Средние века православные Николаевскую и Георгиевскую церкви – первую как приходскую, вторую как госпитальную. Век их оказался недолог: через четыре года, опасаясь наступления шведов, царь приказал предать город огню. Не исключено, что храм при лазарете был отстроен к середине XVIII столетия – но был, как и три четверти города, истреблён пожаром 1775 года.

Вновь имя святого Георгия зазвучало на берегах Эмбаха-Эмайыги спустя лет семьдесят. Всё больше горожан к тому времени начинали называть реку её эстонским именем – потому что эстонское его население стало замещать немецкое. Особо глубоких симпатий к протестантизму – «баронской вере», как было принято говорить в ту пору, – значительная часть вчерашних крепостных не испытывала. Другое дело – «царская вера», как именовали они в своей среде православие.

В 1845 году количество сменивших конфессию достигло такого числа, что существующая в городе Успенская церковь не могла их вместить. Да и проповедь на церковнославянском языке была эстонским прихожанам сложна и малопонятна. Естественным решением проблемы стало создание отдельного эстонского православного прихода – первого в городе и едва ли не первого среди городских на территории нынешней Эстонской Республики. Патроном его выбрали святого Георгия – покровителя существовавшей некогда в средневековом Дорпате православной церкви: правопреемственность была прозрачна и очевидна.

Собственного храма у прихода поначалу не было: прихожане были вынуждены арендовать помещения в жилом доме Рундальцева, расположенном неподалеку от пристани. Хотя и высказывались предположения, что выстроен он был чуть ли не на месте сгинувшей средневековой Георгиевской церкви, было очевидно: и приходу, и приходской школе было тут тесно.

В 1868 году новое церковное здание начали строить за рекой – на участке против корпуса Ветеринарного института, в том районе, где проживало большинство прихожан: Старый город оставался еще «немецкой вотчиной». Готово оно было два года спустя. По словам корреспондента «Рижского вестника», выглядело оно «просто и вместе с тем очень красиво», представляя собой несомненное «украшение наряду с другими церквами города». Великолепием отличалось и внутреннее убранство: резной иконостас с образами, церковная утварь, сосуды, ризы обошлись в 4200 рублей. Деньги эти выделило Министерство внутренних дели и пожертвовал петербургский купец Ф.Коровин.

Освятил церковь дерптский протоиерей П.Алексеев. Проповедь на эстонском языке произнёс настоятель храма в поселке Куккулинна Е.Верхоустинский, подчеркнувший, что собственного дома молитвы у православных эстонцев Тарту прежде никогда не было.

Никто из присутствовавших на торжественной церемонии не мог и предполагать, что совсем скоро храм, которому пелось долголетие, окажется под угрозой…обрушения: выстроен он был на болотистой почве. Где-то с середины 1880-х годов на страницах периодики начинают появляться опасения: церковная колокольня всё больше и больше напоминает знаменитую Пизанскую башню. Ситуация стала критической в начале ХХ века. В конце концов, отклонившуюся от вертикальной оси почти на десять градусов звонницу было решено разобрать – а заодно укрепить и фундамент всей церкви.

Самые суровые испытания выпали на долю постройки во Второй мировой войне: артиллерийская дуэль через проходившую по течению Эмайыги линию фронта значительно повредила храм. Не иначе, как чудом, выглядит то, что в суровые послевоенные времена и в эпоху официального советского атеизма приходу удалось ликвидировать разрушения: 17 июня 1945 года в восстановленной церкви прошла служба.

Какие слова звучали на ней – к сожалению, остаётся только предполагать. Но наверняка были они созвучны тому, что говорил во время освящения Георгиевской церкви протоиерей П.Алексеев: «Здесь мы соединяемся со всеми близкими нам. Гнетёт скорбь, печаль ваше сердце – спешите в храм. Тут вы всегда найдёте защиту и утешение. Если мы будем пользоваться этими советами, Господь помилует и спасёт нас…