Июньские события 1940 года застали Елизавету Александровну Луйгас в Нарве. Первая реакция была позитивной, наивные ожидания подкреплялись слухами: «…сразу стали ходить разговоры, что учение в Советском Союзе поставлено очень высоко, что оно доступно даже для небогатых, что приличным ученикам даются даже стипендии в размере 80 р. до 200 р. Слышала и такие разговоры, что рабочим живётся гораздо легче, что они лучше зарабатывают», – рассказывала она позднее в тюрьме.
Е.А. Луйгас родилась в Ленинграде в 1918 году, с семьёй переехали в Нарву. Её подруга, Зоя Ионовна Богданова, родилась в Нарве в том же 1918 году. Обе девушки происходили из рабочих семей и окончили шесть классов школы. Живя в Нарве, они присоединились к «Русскому Христианскому Студенческому Движению», посещали лекции, музыкальный и литературные кружки, помогали в воскресной школе. В 1939 году они поехали учиться в Таллинн: Елизавета – в художественную школу, а Зоя – на вечерние медицинские курсы.
По адресу ул. Мяэкалда, д. 5, кв. 1, где жили Луйгас и Богданова, снимал комнату студент художественной академии Василий Иванович Волынский, 1921 г.р. Волынский был верующим и состоял в «Национальном союзе русской молодёжи». Поводом к аресту послужило его неосторожное высказывание 20 июня 1941 года: «В случае войны между СССР и Германией в Красной армии и среди гражданского населения будет бунт, удержать народ могут только расстрелы и железная дисциплина. Надо работать против Советского правительства».
Первый допрос Волынского состоялся 30 июня, из него мы узнаём о темах домашних разговоров молодых людей – о литературе, русских художниках, войне, о том, что «с приходом сов. власти в Эстонию жить стало тяжело. Заработки стали небольшими, а цены на продукты заметно увеличились, что в скором времени будет введён 10-часовой рабочий день для рабочих и служащих и другое». Следователь безуспешно пытался сделать из жильцов квартиры № 1 контрреволюционную группу.
9 июля 1941 года состоялось закрытое судебное заседание военного трибунала, который приговорил Волынского к восьми годам лагерей. На следующий день, 10 июля, были арестованы его соседи по квартире – Елизавета Луйгас и Зоя Богданова – как социально опасные личности, занимавшиеся антисоветской агитацией. В 1962 году в документе о прекращении дела и реабилитации их контрреволюционная деятельность была названа «разговорами обывательского толка». Какие же «разговоры» дискредитировали советскую власть?
Из показаний Е.А. Луйгас:
«В зиму с 1939 на 1940 год в воскресной школе в городе Таллине среди ребят, посещавших школу, я говорила, что советские люди безбожники и что во время революции они расстреливали попов». А дома она выражала «недовольство тем, что в Советском Союзе притесняют церкви, в бога не верят и воспитывают молодёжь и детей в антирелигиозном духе», и мечтала о восстановлении в России старого порядка, «при котором было бы возможным воспитывать молодёжь в религиозном духе, работали бы все церкви и не вели пропаганды в антирелигиозном духе». З.И. Богданова рассказала о внутреннем конфликте: «…я верю в Бога, а советская власть не верит, а народ русский я люблю, и мне было тяжело, что я воспитана в другом духе и при других условиях, мне было тяжело это расхождение».
Девушки, конечно, делились между собой мыслями и наблюдениями. С одной стороны, «с приходом Советской власти жить стало интереснее, в кино пошли русские картины, театр и в парках разные увеселения, что раньше не было никогда», а с другой – очереди: «нужно торопиться на курсы или домой, а за очередью можно было простоять полдня». Богданова признается: «…как только установилась Советская власть, в Эстонии в магазинах стали большие очереди, товаров в магазинах стало меньше и дороже, а части товаров совсем не стало. Это говорит за то, что жизнь при Советской власти в Эстонии стала хуже».
После ареста Луйгас и Богданова были этапированы в село Александровское, в тюрьму № 5 УНКВД Иркутской области. Они были приговорены Особым совещанием к пяти годам ИТЛ.
Перенесёмся теперь из Таллинна в Тарту. 14 июня 1941 года, в день начала депортации, был арестован Николай Николаевич Семёнов. Он родился в Тарту в 1883 году, окончил юридический факультет Тартуского университета в 1914 году. Отец Семёнова был крупным гдовским помещиком, владел 800 га земли в Петроградской губернии, имел ферму, пять домов, пивной склад. С 1916 до начала 1919 года Н.Н. Семёнов работал в Гдовском городском банке. После октябрьского переворота семейное имущество было национализировано. Когда в сентябре 1919 года в Гдов прибыли войска отступавшей Северо-Западной армии генерала Н.Н. Юденича, Семёнов эвакуировался в Эстонию.
В Тарту он занимался разными работами, имущества не имел. В последнее до ареста время он работал разносчиком товаров на конфетной фабрике. 31 января 1941 года Семёнова вызвали как свидетеля на допрос в Тартуский отдел НКВД. Темой разговора была его биография и круг общения. В июне он был арестован и этапирован в Севурллаг, куда прибыл 3 июля и где в ноябре началось следствие.
Семёнова обвиняли в антисоветской агитации, а в качестве доказательства зачитали показания другого арестованного, Павла Андреевича Белоусова. На единственном допросе Семёнов отрицал предъявленное обвинение. 8 ноября 1941 года следствие было окончено. 24 декабря в Свердловске было составлено обвинительное заключение по статье 58 – 10. ч. 1. Семёнову предложили назначить 10 лет ИТЛ – и 14 февраля 1942 года областной прокурор Кабаков утвердил меру наказания, поставив подпись на обвинительном заключении. Однако приговор был вынесен уже умершему человеку! Пять дней спустя после окончания следствия, 13 ноября 1941 года, Н.Н. Семёнов умер в лагерной больнице от паралича сердца. 26 марта 1942 года следственное дело было официально прекращено.
Источники: ERAF.130SM.1.4728; ERAF130SM.1.473-1
ФОТО
Елизавета Александровна Луйгас и Зоя Ионовна Богданова. Фотографии из следственных дел арестованных.
Выдержка из показаний П.А. Белоусова в деле Н.Н. Семёнова.