Людмила Шульц
На торжественной церемонии, прошедшей 14 октября в концертном зале «Эстония», были объявлены имена победителей конкурса «Учитель года 2018». В числе лауреатов конкурса – Инга Брин, логопед тартуской школы Хийе, где учатся дети с нарушением слуха и речи. Инге Брин присвоено звание «Учитель года 2018» в категории «опорный специалист».
Конкурс «Учитель года 2018» был объявлен Министерством образования и науки нынешней весной. Первоначально в нем приняли участие 1365 человек – учителя и работники сферы просвещения. В ходе проведённого в уездах отборочного тура на рассмотрение общегосударственной комиссии поступил список из 190 кандидатур. А ближе к финалу в каждой категории конкурса (всего их было 14) осталось по три номинанта.
Имена победителей были объявлены две недели назад на торжественной церемонии в концертном зале «Эстония». Лауреатом конкурса в категории «опорный специалист» стала и логопед тартуской школы Хийе Инга Брин. В этом году впервые победителям девяти номинаций были присуждены государственные премии.
С Ингой Брин мы беседовали в её кабинете. Начались школьные каникулы, время близилось к вечеру, и в учебном корпусе царила тишина. «В таком же беззвучном мире живут и лишённые слуха воспитанники школы Хийе», – невольно подумала я. Но, как выяснилось позже, абсолютно глухих детей здесь единицы.
В основном на отделении слабослышащих учатся те, кто в той или иной степени способен различать звуки. Некоторым ученикам вживлены улучшающие слух имплантанты. Инга Брин объяснила мне, что в школе Хийе учащихся обучают устной (и письменной) речи, опираясь на остаточный слух, много внимания уделяют чтению с губ. Как вспомогательное средство используется дактильная речь (каждая буква передаётся определёнными положениями пальцев), реже при объяснении понятий прибегают к языку жестов (жестовые знаки обозначают целые слова, всего в словаре глухих насчитывается более 2000 жестов). В этом главное отличие тартуской школы от аналогичной таллиннской, где отдают предпочтение языку жестов.
Логопед – профессия творческая
Обучение плохослышащих детей чтению с губ – длительный и крайне сложный процесс. Например, в русском языке можно определить, какие гласные произносит человек, когда мы его не слышим, но видим его лицо. С согласными сложнее – не все из них «видны» при разговоре. Попробуйте отгадать беззвучно произнесённое слово, если в нём имеются звуки «к», «г», «х». У получивших специальное образование логопедов свои профессиональные секреты и приемы, и каждый самый незначительный прогресс в развитии устной речи ученика – результат огромного труда и педагога, и его подопечного.
Понятно, что дети устают от длительных тренировок, у них теряется интерес к занятиям. Как в таком случае поступает логопед – отпускает ребёнка на перемену? Инга отрицательно мотает головой: «Моя задача разнообразить урок, увлечь ученика, скажем, какой-нибудь лингвистической игрой, захватить его внимание забавным сюжетом в мультике, где ему тоже будут предложены задания на правильное употребление грамматических форм». А «мультики» логопед Брин создает сама по специальным компьютерным программам. Сама мастерит наглядные пособия с разноцветными переносными фигурками. «Я знаю, что некоторые мои коллеги преимущественно работают с картинками, но для меня важно, чтобы дети активно усваивали материал: «срывали» нарисованные плоды с игрушечных деревьев, собирали в воображаемом огороде «овощи» и так далее».
«А вас порой не охватывает отчаяние, когда не видите заметных успехов у своего ученика? Бьюсь, бьюсь с ним, а толку никакого?!» – задаю я своей собеседнице провокационный вопрос и в ответ слышу: «Нет, при неудаче стараюсь не опускать руки, а воспринимать её как повод для поиска новых решений. Я люблю свою работу ещё и потому, что в ней есть простор для творчества».
«Я выросла в семье врачей, но не пошла по стопам родителей, – рассказывает Инга Брин. – У меня не всегда получается справляться со своими эмоциями – слишком близко к сердцу принимаю чужую боль. А врачу в самый ответственный момент нужно сохранять хладнокровие. По этой причине не стала поступать на медицинский, но мне очень хотелось в будущей своей профессии помогать людям. Интересовали меня и филологические науки, конкретно – эстонский язык. Так что логопед – это как раз то, что мне надо: я работаю по специальности, которая непосредственно связана и с медициной, и с лингвистикой, и с педагогикой. И могу сказать, что дело, которому я посвятила теперь уже 14 лет своей жизни, приносит мне радость». Помолчав, она добавляет: «А вот что меня действительно повергает в уныние, это когда я сталкиваюсь с безнадёжным диагнозом ребенка и не в силах ему помочь».
Важна поддержка родителей
В настоящее время Инга Брин работает с учениками, у которых серьёзное нарушение речи, в том числе с дислексиками (проблема с овладением навыками чтения) и дисграфиками (частичное нарушение процесса письма).
Беда в том, заметила в разговоре со мной Инга, что родители не всегда вовремя обращаются за помощью к специалистам. А ведь даже незначительная степень понижения слуха приводит к отклонениям в речевом развитии детей. Далеко не все родители имеют мужество признать проблему, осознать, что для их ребёнка будет лучше, если поместить его в школу для детей с особыми нуждами… и теряют драгоценное время.
«Преимущество специализированного учебного заведения, как наша школа, именно в том, что у нас здесь командная работа, мы делимся опытом друг с другом, вместе ищем оптимальные варианты индивидуальной работы с учеником, и, например, те задания, что прорабатывает с ребёнком логопед, позже закрепляются на занятиях с ним педагогом по коррекции».
Лучшее из русских и западных методик
Одна из глав недавно увидевшего свет вузовского учебника по коррекционной педагогике «Kommunikatsioonipuuded lastel ja täiskasvanutel: märkamine, hindamine ja teraapia» написана Ингой Брин в соавторстве с коллегой Ульви Райдла. Оказалось, предыдущее учебное пособие на эстонском языке для будущих логопедов и спецпедагогов было издано еще в 70-х годах прошлого столетия.
Инга Брин пояснила, что во время учебы в Тартуском университете они учились по старому эстонскому учебнику, однако преподаватели в своих лекциях очень часто ссылались на научные исследования российских ученых, подробно рассказывали о методиках, разработанных выдающимися русскими психологами – Л.С. Выгодским, А.Р. Лурия и другими. «И при подготовке нового учебника для эстонских вузов авторский коллектив ставил перед собой цель ознакомить студентов с достижениями как русских учёных и практиков в данной области, так и наших западных коллег», – сказала в интервью новоиспечённый лауреат конкурса «Учитель года 2018», логопед школы Хийе Инга Брин.
А присуждённую ей премию Инга собирается потратить на книги и на зарубежные курсы повышения квалификации.
Фото: Людмила Шульц
Комментарий специалиста: каждый пятый учащийся нуждается в поддержке
Комментирует ситуацию с предоставлением в Эстонии услуг опорных специалистов, в том числе логопедов, консультант коммуникационного отдела Министерства образования и науки Елена Земскова.
На данный момент примерно каждый пятый учащийся в Эстонии нуждается в поддержке. Потребность в общей, усиленной или специальной поддержке есть у 23% учащихся школ с эстонским языком обучения и у 20% учащихся школ с русским языком обучения (учащиеся основных школ, стационарная форма обучения).
Детей, которые нуждаются в помощи логопеда, среди учеников эстоноязычных и русскоязычных школ примерно одинаковый процент – в 2017/2018 году таких детей было по 10%.
Рост числа учеников с особыми образовательными потребностями обусловлен, в том числе, и ростом уровня осведомлённости родителей.
Так как в Эстонии все активнее применяют принципы инклюзивного образования, то есть для детей с особыми образовательными потребностями создают условия для обучения в обычном классе, в обычной школе, то растёт и потребность в специалистах. Уже сейчас потребность в смене поколения логопедов в связи с уходом нынешних работников на пенсию составляет более 15 человек в год.
Для решения этой проблемы есть несколько вариантов. Во-первых, обеспечение услуг опорного специалиста – обязанность школ и, соответственно, их содержателей. Они решают эту задачу по-разному, исходя из потребностей именно своих учебных заведений.
Также практикуется дополнительное обучение для специалистов, а некоторые самоуправления направляют своих педагогов учиться, например, в Россию. Вузы Эстонии не готовят отдельно русскоязычных логопедов.
Еще один способ привлечь специалистов – повышение заработной платы школьных опорных специалистов. Этот вопрос тоже находится в ведении местных самоуправлений. Государство со своей стороны выделяет значительные дополнительные средства.
Также с этого года молодые опорные специалисты, которые идут работать в школы после окончания вуза, могут получить подъёмное пособие в размере около 13 000 евро.
| Язык обучения в школе | Количество логопедов в школе | Удельный вес логопедов в школе | |
| эстонский | 196 | 78% | |
| эстонский/русский | 32 | 13% | |
| русский | 22 | 9% | |
| Всего | 250 | 100% |
* Данные приведены только по тем логопедам, которые работают в школах. Если услуга опорного специалиста заказывается школой извне, то статистика их не учитывает. Если логопед работает в нескольких школах, то он может попасть в несколько граф.
Полезная информация: https://www.hm.ee/ru/osobye-potrebnosti