Житие иконописца Пимена
Он родился в Эстонии, умер в Америке. Его имя принадлежит всему миру
О старообрядческом иконописце Гаврииле Фролове хорошо знают и в Эстонии, и за её пределами. Он построил в причудской деревне Рая федосеевский храм, при храме основал иконописную школу. Сегодня туда, как в музей, ходят туристы и высокопоставленные гости из разных стран. Восхищаются иконами, обрядами, старинными книгами. Однако за мощной фигурой Фролова, как иконописца и одного из последних истинных поборников старой древлеправославной веры, лишь иногда скромными штрихами вырисовывается имя не менее, а по свидетельству документов и более известного в мире художника-иконописца, одного из самых талантливых учеников Фролова – Пимена Софронова.
Упоминания о нём в прессе в последние десятилетия были лишь эпизодическими, основанными на пересказе известных фактов. А ведь за годы своей полувековой деятельности Софронов объехал много стран и всюду писал и реставрировал иконы, создавал иконописные школы: Латвия, Сербия, Черногория, Греция, Франция, Ватикан, Италия, Америка. Более 50 его работ находятся на хранении в Ватикане. Вечным памятником рабу Божию Пимену остались написанные им лики святых на иконах в храмах Причудья, Латвии и многих других стран на разных континентах.
Получив всемирное признание ещё при жизни, П.М. Софронов долго оставался в безвестности на своей родине – в Эстонии, в деревне Тихотке (ныне Тихеда), что приютилась на берегу Чудского озера. Но его друзья и ближайшие родственники, с которыми он поддерживал связь до конца своих дней, бережно хранили память о нем – письма, газетные вырезки, небольшие иконы. 20 лет назад, 13 сентября 1998 года, в день 100-летия со дня рождения иконописца, на родовом доме Софроновых в деревне Тихотке, где родился и вырос Пимен Максимович, была установлена мемориальная плита с лаконичной надписью: «Родился в Эстонии, умер в Америке». Так его имя возвратилось на родину…
Однако задача увековечения памяти великого земляка пока остаётся незавершенной. Двадцать лет назад автором данной статьи было высказано предложение не только установить памятную плиту, но и создать музей П.М. Софронова, а также написать книгу о его творчестве. Мемориальная доска на доме Софроновых была установлена. А начало музею П.М. Софронова тогда же положила его внучатая племянница Нина Леонтьевна Хейнла, которая передала тогдашнему старейшине волости Казепяэ Анатолию Быстрову символический музейный экспонат – дугу из лошадиной упряжки, которой пользовались предки Софронова. Дугу передала, а надо было бы ещё и… оглобли, чтобы местные деятели смогли «вытащить воз» из истории и сохранить для потомков наследие великого иконописца.
За 20 лет музей не был создан. Но, к счастью, имя Пимена Максимовича Софронова не было забыто, уже в наши дни к нему вновь возвращаются люди, желающие увековечить память иконописца созданием комнаты-музея в бывшей Тихедаской начальной школе. Своего звёздного часа ждёт и книга о знаменитом иконописце, которую дополнят семейные архивы Нины Хейнла и других потомков Пимена Софронова, М.Т. Фирсовой, Т.Ф. Мурниковой и другие материалы, собранные автором за эти годы.
Чтобы восстановить в памяти светлый образ нашего земляка, прикоснуться к прожитому им периоду жизни, мы публикуем отрывок из документальной повести Фёдора Маспанова «Житие иконописца Пимена» – два письма современников Софронова с воспоминаниями из Америки.
В гостях у Софронова
(Из воспоминаний В. Шаталова)
«Миллвилл. Тихая улочка. Небольшой дощатый домик. Дворик с порыжевшей травой, с вдавленной шинами дорожкой. Застеклённая веранда, и в дверях сам хозяин – Пимен Максимович Софронов – иконник из Причудья. «Наконец-то, заждался. Заходите. Погода нынче – только бы в горнице за самоваром горячим сидеть. Мигом сготовлю».
Какой там чай! Только бы осмотреться. Охватить всё сразу… Самовары прямо в глаза пылают медью. Один – так диковинный. Времён Петра. В подарок мормонам поднесён был. Табак возили на Русь тогда… Узорчатое цветное стекло, букеты бессмертников, репродукции, портреты и вполстены собрание медных, серебряных, эмалевых, маврикийского дуба крестов от четвёртого по восемнадцатый век. У каждого свое назначение, свое прошедшее. И книги, книги… На полках вдоль стен, на диванах, на столах. Вот огромная с застёжками – Первопечатный Апостол Ивана Федорова. На полях страниц рукописные пометки неизвестного современника Бориса Годунова. А эта – Острожская Библия, а эта – ещё огромней – Триодь Постная. Бережно листает Пимен Максимович и рассказывает тихо, с тёплой застенчивостью, будто не книги это, а нечто живое, нечто от него самого.
Немало времени, немало испытаний легло в основу русских иконописных школ. Целые поколения искусников, приобщаясь с отрочества, из рода в род писали иконы на Руси. Труд их живёт и поныне, представляя художественную ценность. Псковичи, новгородцы, рязанцы, тверцы, москвичи… Гонения, чужие влияния, забытье…
В тяжёлой раме – «Умиление», яркое и строгое. Святость, всепрощение, тишина. Мягкие, «травные», переливающиеся оттенки «Нерукотворного образа». На глубокой киновари скорбная повесть «Усекновение головы Крестителя». Сияющее откровение «Господа Вседержителя». Суровый, доведённый почти до орнамента лик «Антония Египетского». Большие, маленькие, оконченные и начатые. Везде вдумчивость и неповторимость, убеждение и неразменность. Даже в здании, отвлечённом от иконописного, убеждённость определяет «Идущая по воду». В красном платье стройная женщина с вёдрами на коромысле. Условный пейзаж. Необыкновенно просто, необыкновенно песенно, необыкновенно по-русски. От родной Тихотки…».
Благостная тихость
(Из дорожных впечатлений Ирины Сабуровой)
«Русские люди ленивы и нелюбопытны». Этот упрек не нов. Правильно было бы сказать – «нелюбознательны», хотя, конечно, не все. В первую очередь это относится ко мне. «Здесь живёт много русских», – сказали мне в Нью-Джерси, где я побывала у друзей. Мне следовало бы спросить: «Кого вы знаете?» – хотя бы, но я этого не сделала.
В эту исключительно тёплую зиму чудесные американские дороги совершенно сухи. Возвращаюсь с хозяином дома из поездки. (Имя этого человека не названо. Однако в своих заметках И.С. называет его другом, у которого за спиной долгая, тяжёлая жизнь: мальчишкой – Белая армия, потом Югославия, без профессии, с семьёй, потом Америка, изнуряющий труд, потеря здоровья, пенсия, рыбалка… – Ф.М.) «А вот здесь, неподалёку, живёт один старик. Иконы у него, самовары, – говорит мой друг. – Не хотите заехать посмотреть?» «Неудобно беспокоить человека, если я ничего не собираюсь покупать», – отвечаю я. «Вот Ирина Игнатьевна не захотела поехать посмотреть иконы и самовары», – говорит он жене, когда мы вернулись домой. «К кому? К Софронову?» – спрашивает та, и я сразу вскакиваю с кресла, куда только что уселась. «Софронов? Тот самый??? Пимен Софронов? Да что вы… да я… да сию же минуту, если можно только…».
Поехали на следующий день. Подумать только, что если бы не случайно упомянутая фамилия, то я могла бы пропустить такую, может быть, единственную в жизни возможность!
«Слава ваша велика есть», – говорю я, низко кланяясь невысокому старику с седой бородой, с молодыми голубыми глазами. Внимательные, пытливые, тихие и зоркие глаза, и есть в них что-то ещё, что останавливает вдруг и осеняет – другого слова я не могу найти. У Николая Угодника, любимого моего святого, должны были быть такие. Благостные…
Среди всевозможных реликвий на чём-то вроде щита – греческий орден Св. Дионисия всех степеней, включая звезду, пожалованный греческим правительством Софронову за его работу по возрождению византийской живописи… Я не знаток икон, не художник. Судить об его искусстве не берусь – могу только поклониться ему. В церкви обмоленные иконы производят другое впечатление. Здесь – это дом с завешанными произведениями изумительного искусства стенами, и от них исходит тишина и умиротворенность, – восхищение ими уходит вглубь… «Надо бы каталог составить, переписать все, – говорит он, – а времени нет, и некому помочь».
У меня не было времени посмотреть ещё комнаты наверху и то, что в них, полюбоваться подольше. А для того, чтобы всё это рассмотреть, снять, составить каталог этих книг и вещей – надо не дни, а недели паломничества.
«Русские – народ ленивый и не… любознательный». И это упрёк. Всем тем, кто мог бы это сделать. Пожертвовать своим временем и быть вознаграждённым за это сторицей уже одним пребыванием в этом благостном доме, немногословным и насыщенным содержанием рассказом хозяина и произведениями его чудесного искусства и русских печатников и умельцев. И благодарностью тех, которые, как я, смогли бы только заглянуть, восхититься, поклониться и унести с собой незабываемое впечатление той благостной тихости, которая редко даётся в жизни.
Земной поклон Пимену Софронову!».
…Жаль, но такой возможности действительно судьба больше не предоставит никому из нас. После кончины Пимена Максимовича его коллекция икон, книг, старинных рукописей, самоваров была разграблена. Сохранившаяся часть ценных реликвий перешла в собственность Миллвиллской старообрядческой общины, и, по некоторым сведениям, была продана. Мы не сможем воочию насладиться творчеством великого мастера в полном объёме. Но труд его, тихий благостный труд на века остался запечатлённым в ликах святых – на иконостасах причудских, рижских, греческих, сербских, американских старообрядческих и православных храмов, где в посте и молитве славил имя Господне Пимен Софронов.
В настоящее время в Муствеэской волости подготовлен и одобрен проект строительства в деревне Тихеда Музейного комплекса, в который будет входить и Музей П.М. Софронова. Мы наводим мосты с теми краями, где жил и творил самый влиятельный иконописец русской эмиграции начала – середины прошлого века. В этом году в Тихеда и Муствеэ уже побывали жители Америки – прихожане церкви города Си-Клифф, где Пимен Софронов писал иконы. Уже собран некоторый материал о пребывании Софронова в Сербии. Работа над книгой «Жития» продолжается. Память своего великого земляка мы почтим и книгой, и созданием музея, в котором будет представлена коллекция его вещей, писем и икон, чудом сохранившихся до наших дней.
О том, как будут проходить работы по созданию музея, о «новых», возрождённых из забытия страницах жизни П.М. Софронова расскажем вам в следующих выпусках газеты.
Фёдор Маспанов, Peipsirannik
Тихеда-Муствеэ
Материал подготовлен при поддержке Муствеэского волостного правления.
На фото изображён иконописец Пимен Софронов за работой. Фото: Фёдор Маспанов, архив Peipsirannik
Справка:
Причудский художник-иконописец Пимен Максимович Софронов, один из самых ярких учеников иконописца Гавриила Фролова, родился 9 сентября 1898 года в деревне Тихотка (сейчас Тихеда, Муствеэская волость). Умер в 1973 году в г. Миллвилл (штат Нью-Джерси, США). За долгие годы творческой и духовной деятельности он объехал много стран и всюду писал и реставрировал иконы, создавал иконописные школы: Рига, Югославия, Париж, Ватикан, Нью-Йорк, Трентон, Бруклин, Сиракузы. За свой труд был удостоен многих высоких наград, среди них – греческий орден Святого Дионисия, награждение которым сопровождается возведением во дворянство. В 1930-40-х годах читал лекции в Бельгии и Праге, а также создал иконописные работы для короля Югославии Александра I и папы Пия XI в Риме. После Второй мировой войны Софронов был приглашён в Америку, чтобы преподавать иконопись. В 1950-60-х годах писал иконы и фрески для православных и старообрядческих церквей в США. Похоронен на старообрядческом кладбище г. Миллвилл (США).
Обращение
Инициативная группа по созданию Музея П.М. Софронова обращается к жителям Эстонии и всех перечисленных выше стран с просьбой оказать помощь в создании музея, поделиться какими-либо сведениями об иконописце. Прежде всего мы обращаемся к ныне здравствующим потомкам П.М. Софронова в Тарту и Таллинне: семьям Софроновых, Лизуновых, Гришаковых, Мурниковых, Кальюнди и других, в чьих архивах могут оставаться какие-либо материалы. Эта просьба относится к жителям Калласте, Муствеэ, Тихеда, Рая и других деревень Причудья.
Мы будем признательны всем, кто поддержит создающийся музей предметами быта начала – середины ХХ столетия. В экспозиции планируется воссоздание рабочей мастерской иконописца, размещение стендов с описанием его деятельности и фотоматериалами по странам: «Эстонская страница», «Латвийская страница», «Сербская страница», «Греческая страница», «Американская страница» и т.д.
Контактные данные: peipsiajaleht@gmail.com, (+372) 5347 2127